В США завершилась предвыборная кампания, которую называли самой грязной в истории американских выборов, и теперь социологи, политологи и медиа сокрушаются о том, насколько непонятым оказался американский избиратель. Многие назвали избрание Дональда Трампа ударом по демократии, но на самом деле о проблемах сегодняшней демократии говорит поддержка обоих кандидатов, предлагавших политику, угрожающую свободе и свободному рынку. Вице-президент Cato Institute Джон Сэмплз поговорил об этих проблемах и возможном решении с Ильей Соминым, профессором права Университета Джорджа Мейсона.
Сомин призывает обратить внимание на политическое невежество — явление, знакомое странам с самыми разными политическими системами. Его масштабы удивляют. К примеру, на предпоследних выборах в США в 2014 году решался важный вопрос: какая партия будет контролировать Конгресс. При этом, как показали опросы, только 38% избирателей представляли себе, какая партия в тот момент доминировала в Палате представителей и в Сенате. Во время президентской гонки 2016 года стало ясно, что подавляющее большинство американцев не знают, как их правительство тратит деньги, даже в такой активно обсуждаемой сфере, как здравоохранение. Невежество царит и в базовых представлениях о государственном устройстве: правильно назвать три ветви власти — законодательную, исполнительную и судебную — могут лишь 34% граждан США.
Это не новость, но последние американские выборы вместе с Трампом, который заявляет: «Мне нравятся малообразованные люди», показали важность обсуждения политического невежества, считает Сомин. Именно этому явлению избранный президент США во многом обязан своей победой. Если читать статистику, становится видно, что в США среди иммигрантов, включая выходцев из Латинской Америки, уровень преступности ниже, чем у родившихся в этой стране граждан. И все же Трамп предлагает строить на границе с Мексикой стену, а опросы показывают, что 50% американцев (и 70% сторонников Республиканской партии) верят, будто иммиграция усугубляет преступность.
То же — в обсуждении вопросов торговли. В своих выступлениях Трамп говорил об отрицательном торговом балансе США с Японией и Мексикой как о признаке слабости экономики: «Это все равно что иметь убыточный бизнес, кому это нужно?» На самом же деле ни один экономист не назовет торговый дефицит с той или иной страной плохим фактором.
Несмотря на соблазн, Сомин предлагает не связывать политическое невежество с глупостью электората и не списывать его на недоступность данных. Интеллект человечества растет каждое десятилетие, а интернет сделал информацию открытой как никогда в истории. Настоящая проблема — в том, что люди попросту не используют свой интеллект, чтобы узнать больше. И одновременно — в том, что многие, кто все же специально читает что-то о политике, ищут и воспринимают информацию предвзято, потому что зачастую им обязательно нужно убедиться, что их партия «хорошая». Ключевое слово здесь — «убедиться»: «политические фанаты», как называет их Сомин по аналогии со спортивными болельщиками, больше веса придают тому, что подтверждает их уже сформировавшиеся взгляды, и недооценивают (или игнорируют) то, что идет с ними вразрез. А источниками данных обычно становятся близкие по политическому духу.
Такое поведение неудивительно и объяснимо, но оно нелогично, если цель избирателя — установить истину.
По мнению Сомина, существенно повысить уровень политического знания в обществе вряд ли возможно. Однако, говорит он, проблему политического невежества можно решить если не полностью, то хотя бы частично: например, чаще голосуя «ногами», а не на избирательном участке. Можно активнее поддерживать решения местных, муниципальных властей или выражать недовольство ими, можно выбирать, какие продукты покупать и в каких общественных или религиозных организациях участвовать. Основная масса людей больше времени тратит на изучение отзывов перед покупкой нового телевизора, чем перед выборами президента страны. Это происходит не потому, что им не важно, кто управляет государством, а потому, что в первом случае их мнение что-то решает, а во втором — они не уверены, что их голос будет иметь значение. Но в масштабах менее крупной юрисдикции — городского района, какого-то учреждения — вес одного голоса вполне ощутим.
Поэтому следует поддерживать политическую децентрализацию и передачу функций частному сектору: чем больше полномочий у властей на местном уровне, тем больше у граждан возможности «голосовать ногами», а значит, и больше желания непредвзято изучать информацию и принимать взвешенные решения.
В своей книге «Демократия и политическое невежество» (Democracy and Political Ignorance), вышедшей в 2013 году, Сомин затрагивает вопрос, которым многие комментаторы задаются после американских выборов: нужны ли эти выборы вообще? Аргументы против всеобщего голосования приводил еще древнегреческий философ Платон: он считал, что электорат не знает, что делает, и потому демократию следует заменить правлением некой хорошо информированной элиты. Современные теоретики предлагают схожий, но менее радикальный вариант: дать больше власти неким хорошо информированным чиновникам.
По мнению автора, у демократии все же есть важное преимущество: если правительство или правители допускают какую-то очень крупную ошибку, даже наиболее невежественный и равнодушный избиратель не пропустит ее и на ближайших выборах примет соответствующее решение. Примечательно, считает профессор, что ни в одной современной демократии не бывало массового голода, хотя это явление не чуждо современным авторитарным режимам.
При этом стоит иметь в виду, что демократию можно заставить работать лучше. Вдобавок к разумной децентрализации, полагает Сомин, следует следить за размером правительства и не допускать чрезмерного его разрастания. Компактное правительство позволяет гражданам лучше понимать, кто чем в нем занимается, а это, в свою очередь, ограничивает политическое невежество. Возможно, когда-нибудь демократия перестанет быть лучшей из возможных систем, но в обозримом будущем оптимальным вариантом будет сохранять ее (децентрализованную и ограниченную), а не уходить от нее вовсе.
Источник: Cato Policy Report. 2016. September-October.
