На днях сильные эмоции у публики вызвало высказывание министра финансов РФ Антона Силуанова по поводу «замороженных» средств накопительной части пенсионной системы.
Вкратце, сюжет был таков. Часть средств, выплачиваемых в виде налогов в Пенсионный фонд РФ (ПФР), не поступает в обезличенный «общий котел», из которого выплачиваются пенсии нынешним пенсионерам, а считается «накопительной частью пенсии» конкретного гражданина и инвестируется в некоторые виды активов, причем гражданин может даже выбирать управляющую компанию, которая будет заниматься размещением этих средств. Фактически некоторая часть граждан действительно решила передать управление этой накопительной частью пенсий негосударственным пенсионным фондам (НПФ); соответствующая часть поступающих налоговых платежей перечисляется в управление этим фондам.
Осенью 2013 года правительство РФ решило «заморозить» накопительную часть пенсий, которая поступит в ПФР в 2014 году. Это значит, что для граждан, передавших управление накопительной частью пенсий НПФ, соответствующая часть налоговых платежей за 2014 год не будет перечислена в выбранный ими НПФ на их индивидуальные счета, а останется в ПФР и пойдет на выплату текущих пенсий. Это решение преподносилось как временная мера, связанная с проверками финансового состояния негосударственных фондов и с созданием государственного страхового фонда для выплаты средств клиентам обанкротившихся НПФ (по аналогии со страхованием банковских вкладов). По идее после завершения всех этих процедур деньги должны были вернуться на индивидуальные счета в НПФ (в частности, за это выступило Министерство экономического развития), однако по этому поводу, судя по всему, не было согласия — часть чиновников не хотела ничего возвращать. В конце концов Правительство пообещало учесть эти деньги не в «накопительной», а в так называемой страховой части пенсии, где учет взносов ведется не в рублях, а в баллах, при этом «живые» деньги остаются в распоряжении ПФР.
Как бы то ни было, ПФР получил дополнительные деньги; учитывая, что денег на выплату пенсий ему из года в год не хватает, и нехватка эта покрывается из государственного бюджета, последний смог на соответствующую сумму сократить перечисление денег в ПФР (так называемые трансферты). В конечном счете, от всей операции выиграл государственный бюджет, фактически получив как бы взаймы у будущих пенсионеров изрядную сумму (ее оценивают примерно в 243 млрд. руб.), причем если это и заем, то очень удобный: без кредитного договора, без оговоренного срока возврата и процентов, полученный просто росчерком пера правительственных чиновников.
В том, что начальники такую операцию вообще провернули, ничего удивительного нет. Как мне уже приходилось писать на InLiberty, «накопительная часть пенсии» — по существу фикция. Что «перераспределительная», что «накопительная» часть выплат в пенсионный фонд — это налог, то есть имущество, принудительно изъятое у граждан под угрозой применения насилия (а именно, уголовного преследования за неуплату налогов). От того, что государство (т.е. правящая бюрократия) решило часть изъятого объявить «накопительной частью» и направить на индивидуальные инвестиционные счета, ничего не меняется: распоряжаться этими средствами будут те, кто получил их в свое распоряжение, а гражданам останется смиряться со свершившимся фактом. В конечном счете, взаимоотношения государства и попавших в бюджетную систему денег в полной мере описывается поговоркой про козла и огород.
Сюжет тем временем получил продолжение. В среду 25 июня в газете «Ведомости» было опубликовано интервью с министром экономики Алексеем Улюкаевым, в котором он, помимо прочего, предложил «отдать [эти деньги] тем НПФ, которые пройдут акционирование и проверку регулятора», и сказал, что «застрахованным лицам все должно быть компенсировано».
Когда министра финансов Антона Силуанова попросили прокомментировать высказывание министра экономики, тот заявил: «Никто не собирался эти деньги возвращать, потому что эти деньги пошли на Крым, на принятие антикризисных мер. Сейчас пока еще ресурс этот есть, [он] скорее всего, пойдет на поддержку программы социально-экономического развития Крыма и Севастополя».
Это-то высказывание и вызвало шквал критических комментариев. В большинстве из них в той или иной форме выражалась довольно очевидная мысль: за аннексию Крыма россиянам приходится платить, в том числе и собственными пенсиями (многие просто саркастически замечают: «Затокрымнаш!»). В такой оценке есть сермяжная правда. Но дело к этому не сводится, и стоит поразмыслить над этим сюжетом поглубже.
Первое замечание техническое. Государственный бюджет построен на принципе «единой кассы» — деньги поступают в единый «котел» и из него же расходуются; направления расходования не привязаны к источникам получения. Точно так же обычно действуют и обычные люди при ведении домашнего хозяйства: если вам нужно, к примеру, заплатить за квартиру, то вы просто достанете деньги из кошелька и заплатите или перечислите с пластиковой карточки независимо от того, откуда эти деньги в кошельке или на карточке появились. Точно так же, «на Крым и антикризисные меры» были потрачены не «те» деньги, которые были «заморожены» или сэкономлены на трансфертах в Пенсионный фонд России, а просто деньги из бюджета. «Заморозка» же увеличила количество денег в бюджете, которыми распоряжается правительство, безотносительно того, на что они потом были или буду потрачены. Никто не «помечал» деньги будущих пенсионеров и не отслеживал, куда этим «меченые» деньги пойдут.
С этим связано второе замечание. Раз «замороженные деньги» — это просто дополнительный ресурс бюджета, то тот факт, что какие-то деньги из бюджета были потрачены на Крым, с этой «заморозкой», строго говоря, непосредственно не связан. Не было бы Крыма — потратили бы на что-нибудь еще. Хотя бы на те же антикризисные меры. Или на инфраструктурные проекты (которые оказались свернуты или заморожены из-за Крыма). Или на вооружения. Или — что маловероятно, но все же не исключено — на компенсацию регионам дефицитов, вызванных реализацией пресловутых «майских указов президента», возложивших на регионы обязанность повысить зарплаты и социальные расходы, но не предоставивших на это средств. Или еще на что-нибудь. Тот факт, что средства были потрачены на Крым, в некотором смысле случаен, а неизменная реальность состоит в том, что если уж деньги попали в лапы государственного изымающе-распределяющего механизма, то они скорее всего будут потрачены, причем в соответствии с логикой, далекой от и от экономической целесообразности, и от элементарной справедливости (вроде компенсации будущим пенсионерам, потерпевшим убытки от «заморозки»).
Что это за логика? И здесь мы переходим к третьему соображению. Логика эта — политическая, т.е. связанная с сохранением/укреплением власти конкретных политиков и «политического класса» в целом, а также с реализацией идеологических амбиций этих политиков. Причем эта логика не зависит от того, авторитарный в стране режим или демократический. Мне уже доводилось упоминать здесь, на InLiberty, о том, как это работает в демократических странах: «Современная массовая демократия основана на легальном подкупе избирателей. Самый надежный способ быть избранным и удержать за собой кресло — удовлетворять запросы, в том числе запросы на бюджетные выплаты, соответствующих влиятельных групп давления, которые организуют тебе голоса на выборах. Этот подкуп должен происходить постоянно, и его размеры должны расти. Поэтому потребность в расширении бюджетных расходов в принципе ненасыщаема».
Может показаться, что для авторитарных режимов эта логика действует по-другому, и сам факт, что проект «Крым» носит имперско-экспансионистский, а не социал-демократический характер, делает этот случай особым. Но давайте разберемся. Каковы бы ни были мотивы Путина, можно выделить по крайней мере две группы, поддержку которых позволяет завоевать или сохранить аннексия Крыма — это, во-первых, это большое количество российских граждан, которые по тем или иным причинам хотели бы от правителей страны экспансионистской внешней политики, реванша и/или восстановления могущества империи (получая от этого главным образом психологический выигрыш), и, во-вторых, те приближенные к власти группы, которые будут наживаться на новых государственных подрядах и «распиле бюджета». Эти группы будут обеспечивать поддержку Путину и правящей верхушке. Одновременно Крым — это реализация идеологических и политических экспансионистских амбиций правителей. Политическая логика понятна и наглядна.
Можно ли найти проект, подчиненный аналогичной логике, в политической практике развитых демократических стран? Легко. Возьмите для примера проект Обамы по социализации здравоохранения (то, что американцы называют Obamacare). Точно так же, как и в случае Крыма, существует массовая группа бенефициаров — те, кто раньше не имел медицинской страховки, а теперь получит ее вместе с соответствующей бюджетной субсидией (эти люди — часть электората Демократической партии). Есть и группа бизнесменов, которые от этого выиграют — это страховые компании, которые получат новых клиентов (собственно, «страховое лобби» и было одним из активных участников законодательного процесса). И, наконец, эта программа — реализация радикальной эгалитаристской (левой) политической программы Обамы и того направления Демократической партии, к которому он принадлежит. Налицо все те же три составные компоненты. Сюжет вроде бы радикально другой, а логика та же самая.
Эта политическая логика бюджетного процесса, практически неизменно ведущая к повышению бюджетных расходов и к расходованию до последней копейки тех денег, которые оказались в руках государства, действует с непреодолимой силой. Единственное, что может остановить или повернуть вспять этот процесс, — это мощное политическое сопротивление налогоплательщиков либо полное исчерпание бюджетных ресурсов, невозможность финансировать обязательства бюджета (то, что иногда называют «банкротством государства»). Но то, и другое случается редко. В любом случае, было бы в высшей степени наивно думать, что руководители или «политическая элита» страны (неважно, демократической или авторитарной) в нормальной ситуации способны вырваться из этой логики политического процесса, ведущей к раздуванию бюджетных обязательств и перераспределения, даже если им этого вдруг захочется (хотя с чего бы?).
С практической точки зрения это означает, что и без всякого Крыма российское правительство будет продолжать свои ухищрения, позволяющие «запустить лапу» в так называемую накопительную часть пенсии — к этому его толкает железная политическая логика. Даже если эти средства не будут опять «заморожены» в 2015 или в 2016 году, вряд ли удастся избежать этого в дальнейшем. И будущим пенсионерам (т.е. почти всем ныне работающим, за исключением тех, кто собирается эмигрировать) надо учитывать все это в своих планах. Да и тем, кто собирается жить в старости на доходы с капитала, тоже полезно иметь в виду последствия всего этого для финансовой системы.
И тут мы плавно переходим к третьему замечанию. Не секрет, что в профильных министерствах обсуждают возможность изъятия накоплений и в 2015 году. Однако в упомянутом выше интервью Алексей Улюкаев говорит о «замороженных» средствах «накопительной части пенсии»: «Я считаю, что это наше неявное, эксплицитное обязательство перед застрахованными лицами. Не говоря уж про продление „заморозки" на 2015 г. — я считаю, что даже разговоры на эту тему надо табуировать». Мысль Улюкаева понятна — такие махинации подрывают доверие инвесторов к российской финансовой системе и тем самым наносят экономике страны большой ущерб в долгосрочном плане. Но как бюджету обойтись без этих средств? Некоторые комментаторы высказывали мысль, что в этом году бюджет получил большой выигрыш в доходах от ослабления рубля и, вероятно, продолжит получать его в следующем, а потому не будет столь острой необходимости получать ресурсы от «заморозки».
И здесь мы сталкиваемся с очень интересным явлением. Тот факт, что эти ресурсы пошли на финансирование расходов, связанных с аннексией Крыма, привлек пристальное внимание общественности. В то же время не менее крупное мероприятие по дополнительному перераспределению средств граждан в пользу бюджета — ослабление рубля — такой резкой реакции не вызвало. Точнее, само по себе ослабление рубля, конечно, воспринимается резко отрицательно. Но нередко можно встретить утверждения, что у ослабления рубля есть не только отрицательные стороны, но и положительные, и одна из последних — возможность увеличить доходы государственного бюджета. Но те, кто так говорит, упускают из виду тот момент, что для страны, доходы бюджета которой сильно зависят от налогообложения экспорта, ослабление национальной валюты — это способ поправить финансовые дела государства за счет граждан.
Это, конечно, довольно хитрый механизм, не столь прямолинейный, как повышение налогов или «заморозка», о которой шла речь выше. Но, тем не менее, это полный аналог дополнительного налога. То, что иностранная валюта стала стоить больше в национальной валюте, означает, что экспортеры больше выручают в национальной валюте при тех же мировых ценах на свой товар. Следовательно, выраженные в национальной валюте поступления в бюджет от экспортных пошлин увеличатся. Кроме того, затраты самих экспортеров, в частности, на закупку или добычу сырья, по большей части осуществляются внутри страны и номинированы в национальной валюте. Это значит, что прибыль экспортеров вырастет, а значит, увеличатся и выплаты корпоративного налога на прибыль. Бюджет выиграет в доходах — это и преподносится как «положительный эффект» ослабления рубля. Но за счет кого будет достигнут этот выигрыш? За счет многих граждан страны — особенно тех, которые получают все или часть доходов из бюджетов всех уровней, ПФР, фонда социального страхования и т.д., — поскольку обязательства бюджетной системы перед ними выражены в тех же самых рублях, а ослабление национальной валюты быстро приводит к повышению цен на все импортные товары (а также на товары, в производстве которых используются что-либо импортное).
Иными словами, то, что деньги, вырученные федеральным бюджетом от «заморозки», потрачены «на Крым», — это лишь верхушка айсберга. Бюджетная система страны испытывает серьезные напряжения, о чем недавно писал тот же Антон Силуанов в своей статье в «Ведомостях» (предупреждение: статья, как и почти вся литература подобного рода, написана на зубодробительном экономическом жаргоне, но смыл уловить может и неспециалист). Поэтому правители и госаппарат будут пытаться выжать из населения дополнительные ресурсы и/или снизить свои фактические обязательства, используя множество разнообразных способов и проявляя при этом чудеса изобретательности. И нам, гражданам, чем бы мы ни занимались, очень полезно понимать эту фундаментальную реальность и строить наши собственные планы соответствующим образом.
