21.09.2015

Сергей Кузнецов По ту сторону фотографий

Сотни пользователей фейсбука подхватили флэшмоб про фотографии из девяностых — и это, конечно, не случайно.

Девяностые в общественном сознании до сих пор не осмыслены во всей полноте. Две существующие версии даже не конкурируют — они отменяют друг друга, исключая возможность диалога. Для кого-то это было «лучшее время нашей жизни», «десятилетие свободы и надежды», но для большинства куда лучше подходит формула «лихие девяностые». Эмоционально эти два подхода настолько различны, что синтезировать на их основе что-то объединяющее — почти неразрешимая задача.

Между тем, девяностые — ключевой период в современной истории России. Все, с чем мы имеем дело сегодня, родом оттуда: коррупция, жесткое подавление оппозиции, войны на границах, политтехнологии, либерализм в экономике, свободные поездки за границу, широкий доступ к западным технологиям, книгам, фильмам и музыке... иными словами, все дурное и все хорошее. Неслучайно подавляющее большинство политиков и медиа-персон родом именно оттуда, из девяностых.

Если мы не договоримся друг с другом, чем было это десятилетие в истории России, мы не сможем достичь национального консенсуса и, значит, не сможем двигаться дальше.

На мой взгляд, отправной точкой должно быть признание того, что девяностые были травмой для страны — и, позволю себе сказать, травмой даже для тех, кто вспоминает это десятилетие как время свободы и надежды. Те, кто жаждали обрести свободу слова, вероисповедования и передвижения, не ожидали, что к свободам будут прилагаться криминализация повседневной жизни, нищие старушки в переходах метро и стрельба из танков в центре столицы. Те, кто, стараясь не думать о насилии и нищете, радовались этим свободам, говорят сегодня «но зато у нас была надежда». Однако и это поведение — тоже способ побороть «травму девяностых».