Добрый вечер! Для меня очень волнующе находиться сегодня в этом заполненном зале. Никто раньше в таком количестве в западном мире не приходил на мои выступления.
В Англии бытовала шутка, которая сейчас, наверное, вышла из моды. Звучала она примерно так: «Здравствуйте, я работаю в правительстве. Сейчас я помогу вам решить ваши проблемы». Это было смешно, потому что все понимали: если человек работает в правительстве и решил вам помочь, то он лишь затруднит вам жизнь. Чиновник захочет, чтобы вы поставили свои подписи в каком-нибудь документе, а если у него с собой не было этого документа, то он захочет его завести. А вопросы в этой форме не будут иметь ничего общего с вашей изначальной проблемой.
Все это очень иронично. Мы понимаем, что эта идея «Я из правительства, и я вам помогу» абсурдна и нелепа, однако люди по-прежнему искренне верят в обещания политиков им помочь. Как будто мы говорим о двоемыслии. Цикл ваших лекций называется «Зомби-идеи». Что такое зомби-идеи применительно к социальному государству? Очевидно, речь идет о представлении, что правительство может быть настолько умным и профессиональным, что оно может сделать всех счастливыми. Обычно этот миф абсолютно не соответствует реальности. Как это происходит в реальной жизни? Правительство берется за маленькую проблему и превращает ее в огромную, создавая в процессе множество дополнительных сложностей. Решение всего этого комплекса проблем обходится очень недешево. Все это — типичные истории, они происходят снова и снова. Можете представить себе слона, который становится помощником в маленьком магазине по продаже дорогого фарфора? Слон хочет помочь и быть полезным. Он хочет взять чашку и переложить ее на другое место. Но как только слон поворачивается — он задевает несколько тарелок, которые падают на пол и разбиваются. Этого он совсем не хотел, это несчастный случай. Но это именно то, что происходит, когда государство берется вам помогать.
Меня спрашивают: где берет свое начало идея, что государство может кому-то помочь? Она такая же древняя, как и все человечество. Она существовала еще в Древней Греции. Если в Спарте солдат погибал на поле боя, сражаясь за свое отечество, то государство брало на себя обязательство заботиться о его детях.
Мы знаем намного больше о Древнем Риме. Задолго до Цезаря политики думали: «Я могу стать более популярным, если пообещаю бедным людям в случае моего избрания дешевое зерно, которое они используют для приготовления хлеба. Так мы поможем бедным с хлебом — с помощью дешевого зерна». И этот политик выигрывал выборы, он был успешным. Думаю, в конце концов его убивали, но многих в Древнем Риме убивали. Потом кто-то из римлян подумал: «Я хочу стать еще более популярным. А давайте раздавать зерно бедным людям бесплатно. Отличная идея! Мы поможем как можно большему количеству людей, причем именно тем, кто в этом нуждается». Эта идея стала настолько популярной, что в конце концов значительная часть римских граждан оказались бедными. Были скандалы, когда даже богатые пытались получать бесплатное зерно. В итоге стоимость этой политики для налогоплательщиков стала неподъемной. Диктатор Цезарь — он известен многими другими вещами — попытался все это ограничить.
Идея благотворности действий государства набирает популярность в XIX и XX веках. Думаю, что это было связано с увеличением благосостояния общества и демократизацией. Не в смысле распространения демократии как таковой, а с ростом власти народа и его верой в эту власть. Не думаю, что есть какой-то определенный момент, после которого социальное государство вдруг резко стало популярным. Некоторые его элементы появились в XIX веке и распространились в XX, когда произошел взрывной рост государства всеобщего благосостояния, как иногда называется социальное государство. Но нам же нужен какой-то символический момент, да? Думаю, это был ввод всеобщего страхования канцлером Отто фон Бисмарком в Германии. Политик объяснил мотивы этого поступка журналисту. Предполагалось, что это будет частный разговор, но журналист все равно его записал, а затем вставил в книгу. Так что благодаря этому журналисту мы знаем об истинных мотивах Бисмарка. А он сказал: «Это [страховка] сделает людей более управляемыми». Бисмарк руководствовался циничными причинами. Он опасался революции и использовал государственную помощь как средство замирения и сохранения консервативного режима, которому был предан. Это была циничная сделка: «Я предлагаю им помощь, а они в ответ будут делать то, что я им прикажу».
Идея, что правительства помогают людям, нравится как политикам, так и простым гражданам. Политик вам говорит: «Я предоставлю вам бесплатное образование, здравоохранение, я позабочусь о бедных». Но на самом деле это все тот же разговор с Бисмарком. Когда канцлера спросили, а кто будет оплачивать государственные пенсии, он ответил, что для этого потребуется поднять цены тут и ввести новый налог там, но «давайте не привлекать к этому внимания». Бисмарк специально подчеркивал, что люди не хотят знать о том, кто платит за все эти свободные услуги. Политик знает, что обещает невыполнимые вещи, а общество радо обманываться. Это заговор самообмана. Когда в США Барак Обама вел избирательную кампанию, его слоганом было «Да, мы можем», а не «Вот столько это будет стоить». Снова и снова эта часть истории со стоимостью — она замалчивается. Я думаю, что это отчасти объясняет, почему у одной из самых демократичных и богатых стран в мире — Швейцарии — такое маленькое социальное государство. Многие решения в Швейцарии принимаются на референдумах, а не профессиональными политиками. Люди принимают решения за себя, и, следовательно, они тщательно их обдумывают.
Идея получения помощи у государства привлекательна, но ее последствия обычно чудовищны. «Чудовищно» — это сильное слово, но оно оправданно. В Великобритании после Второй мировой войны безработица составляла всего 1,5%. Правительство и народ рассуждали в духе «Это же очень маленькая проблема, сейчас государство нам еще чуть-чуть поможет». И люди были готовы эту помощь получать. В результате правительство стало повышать пособия по безработице. К 1976 году уровень безработицы достигал уже 6%. Пособия стали влиять на саму культуру. Если раньше люди хотели работать, потому что быть безработным было социально неприемлемым, то вскоре они стали задаваться вопросом: а зачем ходить на работу, если сосед живет на пособие по безработице, занят в теневом секторе и в целом живет богаче меня? Я тоже буду так делать. Получается тройная катастрофа — реальная безработица у вас сопровождается ухудшением рабочей этики, а помимо этого есть еще и неучтенные последствия, которые скажутся в перспективе. Например, люди чаще заболевают депрессией и становятся одинокими. Если мужчина безработен, то у него меньше шансов найти девушку или жену. Кроме того, безработица — питательный элемент для преступности. Наконец, для занятых людей массовая безработица опасна, потому что пособия по безработице стоят денег, которые идут из бюджета. Больше пособий — выше налоги. У людей пропадают стимулы больше работать, потому что все больше их заработка уходит на социальные нужды. Таким образом, снижается рост ВВП во всей стране. Думаю, Великобритания очень сильно пострадала из-за этих экспериментов и теперь отстает от других государств.
Есть и второй пример, когда благие намерения государства приводили к катастрофе. Я много путешествовал по миру. Культура помощи одиноким матерям и родителям везде сильно отличается. В 1960-е годы многие государства решили, что одиноким родителям, прежде всего матерям, нужна поддержка, потому что они были бедными и несчастными. В США и Великобритании одинокие матери стали получать жилищные льготы — им без очереди предоставляли жилье. И вдруг у 19-летней девушки с ребенком появляется квартира. Каковы результаты? Если в 1960 году 9% детей в США росли в семьях одиночек, то в 2013 году таковых было уже 34%! Не забывайте, у всего этого есть последствия. Увеличивается не только количество детей с одним родителем, что по-прежнему считается неблагоприятным: государство в итоге не решило проблему, а усугубило ее.
Мать-одиночка, скорее всего, несчастна. У нее больше рисков стать жертвой физического насилия, чем у замужней женщины. Кроме того, почему-то никто не думает об отце. Он тоже одинок и у него сужается круг общения, потому что семья обычно этот круг, наоборот, расширяет. С мужчинами сложно. Обычно женщины помогают мужчинам стать более социальными. Ребенок помогает понять мужчине, что у него есть цель в жизни. Эти представления очень развиты в США и Великобритании. И есть сам ребенок. В среднем — я подчеркиваю, в среднем, — дети матерей-одиночек хуже учатся в школе, они чаще становятся преступниками. Все это негативно влияет на благополучие всех Соединенных Штатов.
Что объединяет эти два примера? Представление, что государство может хорошо помогать обществу. Это большая зомби-идея. Она служит прикрытием для других зомби-идей. Например, что существует точное и неизменное количество людей, которые нуждаются в определенной помощи. Я называю это «ошибкой фиксированного количества». Мы думаем, что есть точное количество безработных, которых можно спасти, раздав им деньги. Но это всё живые люди. Если кто-то задумается, что быть безработным и жить на субсидии выгодней, то их число возрастет. Общество и проблемы в нем динамичны. Однако правительства по всему миру — еще со времен Древнего Рима — совершают одну и ту же ошибку. Люди очень активно реагируют на поощрения, льготы и бонусы. Они быстро попадают в зависимость от них.
Не знаю, слышали ли вы про австрийского экономиста и лауреата Нобелевской премии Фридриха Хайека. Он написал книгу «Пагубная самонадеянность». Хайек полагал, что самое опасное заблуждение правительства или даже отдельного человека — представление, что можно просчитать все последствия от своих действий. Человек не настолько умен. Мы не можем понять, как другие люди будут реагировать на новые правила. Правительства не понимают, что люди попадают в зависимость от социальных выплат. Они меняют свое поведение, свой образ жизни.
Сама организация бесплатных услуг правительствами разных стран порочна. Во всех продвинутых богатых демократиях государство стремится как можно активней заниматься развитием образования. Государство создает или контролирует школьное образование. Частично оно делает это в пропагандистских целях, но также чтобы гарантировать образование даже беднейшим гражданам. Невозможно критиковать за желание помочь бедным. Но что же получается в итоге?
Организация по экономическому сотрудничеству и развитию разработало стандарты оценки качества школьного образования PISA. ОЭСР пытается понять, что способствует качеству образования. Однажды я спросил главу проекта PISA о том, каков процент функционально неграмотных среди 15-летних подростков — ключевой возрастной группы для исследований PISA — в странах — участниках организации? Не забывайте, что ОЭСР объединяет очень богатые государства. И чиновник мне ответил: 18,8%. Не знаю, как комментировать. Если вы не умеете нормально читать, то у вас нет шансов в этой жизни. У частных школ есть свои недостатки, но процент функционально неграмотных в них — лишь 25% от того, что характерен для государственных школ в ОЭСР.
Давайте поговорим о здравоохранении. Правительства по всему миру активно занимаются здравоохранением. В США даже до Obamacare до 40% расходов на медицинское обеспечение несло на себе государство. В Великобритании государство контролирует здравоохранение. Результат? Его отвратительное качество. Посмотрите на статистику. Не на опросы населения, потому что многие британцы искренне привязаны к сложившейся системе, а на статистику выживаемости после раковых заболеваний. Если бы в Британии выживаемость находилась на уровне других европейских государств, то ежегодно количество смертей уменьшилось бы на 10 тысяч человек. В Великобритании существуют очереди на операции, страна использует не самые современные лекарства.
Почему система плохая? Потому что ее функционирование не зависит от результатов работы. Очень сложно доказать, что система неэффективно расходует деньги. Несколько лет назад в испанском городе Альзира был проведен эксперимент. Город нуждался в государственной больнице, но на нее не было денег. В результате жители решили, что больница будет построена за счет частной компании, которая затем получит ее в управление. Стоимость лечения в этой больнице была такой же, как в государственной. На первый взгляд, для частной компании это отвратительная сделка. Она должна построить здание, нанять врачей, понести все эти расходы, чтобы потом требовать за операции те же деньги, что и в государственной?
Когда я посещал эту больницу, то спросил управляющего: за счет чего им удается быть более эффективными? И он рассказал мне, например, что в государственных лечебницах оборудование используется с 8 утра до 3 часов дня. Они увеличили это время с 8 утра до 8 вечера. Когда государство приобретает оборудование, ему все равно, как его будут использовать. Но для частной компании важна эффективность. Если вы работаете с меньшим привлечением оборудования, то вы экономите деньги. Если вы работаете дольше — очереди пациентов исчезают.
Можно предположить, что эти частники решили пожертвовать качеством. На самом деле в одном аспекте они его даже улучшили. Государственные больницы в Валенсии до этого эксперимента отказывались делать кесарево сечение матерям и требовали за него дополнительных денег у государства. Частная больница в Альзире делала эту операцию и даже стала привлекать матерей из других городов и провинций. У нее был стимул — дополнительное финансирование. В результате сейчас больницы по всей Валенсии предлагают кесарево сечение, так как врачи в госклиниках опасаются потерять пациентов частникам.
Конкуренция и мотивация — государственные монополии не могут с этим справиться. Почему? Думаю, философы годами недооценивали человеческую природу. Мы реагируем на внешний мир, на награды и опасности. Люди похожи на кота, которого тащат на прогулку. Но мы же не хотим на нее идти.
Почему тогда зомби-идеи такие живучие? Потому что политикам нравятся давать людям надежду. В свою очередь, люди хотят верить политикам. Я не знаю, смогут ли люди когда-либо выучить урок о вреде государственного вмешательства. Для этого нам нужна честная история. Захотят ли люди ее читать и воспринимать? Есть хорошее выражение: «Те, кто не знает историю, обречены на ее повторение». Мы будем глупцами, если не выучим урок, что социальное государство причиняет больше вреда, чем пользы. А если выучим, то сможем попытаться сделать госвмешательство менее глупым и опасным.
Спасибо за внимание!
